Форум » Книги & Массмедиа. Литературная страница » Альбина Гарбунова: Путешествия по свету » Ответить

Альбина Гарбунова: Путешествия по свету

albatros57: ЗАЧЕМ НУЖНО СЪЕЗДИТЬ В ИЗРАИЛЬ? А чтобы раз и навсегда перестать бояться этой страны. Я знаю, о чем говорю. Телевидение так запугало народ всяческими страшилками, что половина знакомых, узнав, о том, что мы едем в Израиль, с нами «всерьез» попрощалась, а остальные недоуменно покрутили пальцем у виска: «Ну, ладно бы зов предков. Но вы то не евреи. И на паломников совсем не похожи». Всё так, как правда и то, что и к евреям и к паломникам мы относимся с глубоким уважением. А гонит нас по свету жажда познания. Видимо, переели мы плодов с того самого райского древа. Кстати о райском саде… Если он где-то и есть, то это место непременно находится в Израиле. Я имею в виду не ветхозаветный, а рукотворный сад, в который израильтяне превратили «страшную долину Огненную, нагую мертвую теснину в пустыне Иудейской». Именно так описывал эти места Иван Бунин, который лет сто назад совершил паломничество в Святую землю. А в 1948 году образовалось государство Израиль. Морем и сушей в «палестины», лежащие «в покое вековой тишины и забвении», прибыли репатрианты и начали их обустраивать. Они посадили миллионы деревьев и кустарников и к каждому корешку подвели пластиковую трубку, через которую подается вода. Сейчас трубками опутана вся земля, а подача воды централизованно контролируется компьютером. Откуда в пустыне вода? Из Иордана и озера Кинерет, из опреснителей средиземноморской воды, из очистных сооружений. А в проекте уже водовод из России, покупка айсбергов и расширение, расширение вечно зеленеющего и цветущего сада. Стоило выйти за порог отеля, тут же наткнулись на живую изгородь из гибискуса с огромными красными цветами. Через дорогу высоченные кусты бугенвиллеи, усыпанные яркими розовыми гроздьями. Чуть дальше драцены, шефлеры, юкки, алоэ вера, фикусы зеленеют. Дома я просто героические усилия прилагаю, чтобы все это росло и цвело в комнате, а здесь только поливай вовремя. Еще и стригут нещадно, чтобы слишком не разрастались. Весь город в финиковых пальмах, с которых прямо на голову спелые плоды валятся. Подобрали, попробовали: как мед сладкие. У лотка, где выжимают соки, попросили стакан гранатового и стакан сока из памело. Продавец рассказал, что кроме гранатов и памело в кибуцах выращивают бананы, апельсины, мандарины, виноград, яблоки, груши и еще много разных фруктов и овощей. В этом мы уже на следующий день убедились. Стоило только отъехать от города, увидели простирающиеся до горизонта плантации фруктовых деревьев, виноградники, ряды привычных нашему глазу затянутых пленкой теплиц. Вот только пленка не белая, а черная, потому что здесь нужно растения не от холода, а от солнца защищать. К тому же состав ее такой, что стоит плодам созреть, как пленка тут же разлагается и впитывается в землю, удобряя ее при этом. Удачное решение, не правда ли? Коль мы уже в пути, то пора рассказать и о дорогах Израиля. Вообще-то мы живем в Германии, следовательно, хорошими дорогами нас удивить трудно. Однако… Однако и в этом деле даже Германии, не говоря уж о других странах, есть чему у Израиля поучиться. Например, качеству асфальта. Каким положили его двадцать или сорок лет назад, таким гладеньким и лежит он по сей день. И никаких тебе рытвин да заплат. А если и закрывают где-то дорогу, то не на ремонт, а для укладки еще одной полосы таким же высокопрочным асфальтом. Машин то с каждым годом становится все больше и больше. Вот уже на каждую душу израильского населения по три единицы транспорта приходится. Пробки появились. Потому и расширяют дороги да строят сложнейшие развязки. А на развязках вообще чудо-покрытие делают. Не секрет, что мокрый асфальт на крутом повороте часто служит причиной аварий. А в сезон дождей он в Израиле все время мокрый. Придумали асфальт, который впитывает воду. По лобовому стеклу потоки, дворник в бешеном темпе едва успевает их смахивать, а под колесами сухо и устойчиво. Вот бы и нашим водителям такой подарок. Есть у израильского асфальта и еще одно качество, которое ни ощутить, ни потрогать невозможно, важно оно, однако, чрезвычайно. Он у них экологически чистый, не выделяет на жаре канцерогенных веществ в воздух. Мелочь, а организму приятно. Особенно, когда площади дорог в стране все увеличиваются. Так заботится государство о здоровье и безопасности своих граждан. Ну, вот и до этого пункта я добралась. Безопасность, отсутствием которой перед отъездом пугали нас все, кому не лень, оказалась вполне реальной, но совсем ненавязчивой. Несколько раз за неделю нашего пребывания на объектах с большим скоплением народа деликатно проверили наши сумки на предмет нахождения в них взрывчатых веществ. На улицах городов мы встретили пару-тройку спокойно идущих или стоящих и мирно болтающих солдат. Да, они были вооружены. Но по закону, если дома нет сейфа, то оружие «служивый» обязан носить с собой. При этом за все время существования израильской армии не было ни единого случая его несанкционированного применения. Ребята, конечно, молодые, горячие, могут надавать друг другу тумаков, но чтоб устраивать кровавые разборки… Этого, слава Богу, не случалось. И вообще служить в армии Израиля парни и девушки считают большой честью, и никому даже мысль в голову не приходит, чтобы «откосить» или слинять в «альтернативку». Как жаль, что для постсоветских стран это уже анахронизм. На наш вопрос: «Каков аргумент?», один знакомый ответил коротко и ёмко: «Здесь форму для солдат и офицеров шьют из одинаковой ткани и хоронят всех с одинаковыми почестями, здесь вместо команды «вперед», есть только команда «за мной»». Аэропорт имени Бен Гуриона нас вообще приятно удивил. После берлинского Schцnefeld’a, где в зале регистрации снуют вооруженные полицейские, а перед посадкой в самолет прощупывают на тебе все, вплоть до шнурков на мокасинах, это был просто курорт. Ни одного полицейского с оружием, а досмотр багажа, ручной клади и самих пассажиров производится каким-то малозаметным способом. При этом, однако, работникам аэропорта стало точно известно, что в нашей бутылке именно вода налита. Только вытащили мы ее, чтобы напиться «впрок», к нам тут же подошел служащий и сказал, что мы можем взять воду с собой на борт. Израильтяне -- в большинстве своем добрые, тактичные и внимательные люди. Хотя для нашего менталитета слишком темпераментные, как и все южане. Но, может быть, именно это качество и позволяет им идти вперед, не смотря ни на что. Они вгрызаются в толщу земли, ищут и находят доказательства того, что эти территории исконно израильские. Они способны защитить свою страну от посягательств извне, имея самую боеспособную армию. Не стоит забывать и о том, что эта маленькая страна находится в сейсмоопасной зоне сирийско-африканского разлома и ее периодически трясет. При этом израильтяне делают невозможное: они строят города на песке. Таков Тель-Авив – мегаполис со своим «Манхеттеном». Ему нет еще и ста лет. История строительства этого города изображена на огромном мозаичном панно. Вот первые репатрианты сошли с трапа корабля «Руслан», приплывшего из Одессы в порт Яффо. Вот их первое укрытие от жгучего пустынного солнца – на двух палках растянутая над головой рубашка. Вот возят они в тачках камень для постройки дома. А здесь уже видны первые улицы. Дальше -- простертые над Тель-Авивом руки Господа, а из рукавов сыплются высотные дома, школы, больницы… И око Господа, в котором отражено будущее. И знаете, на что Бог делает ставку? Только на образование. Потому что в его всевидящем глазу – первая гимназия, в которой преподавали на иврите. На это путешествие нас подбили израильтяне Чара и Миша. Они живут здесь 18 лет. Уже полностью освоились, выучили иврит, работают, помогают дочерям воспитывать шестерых внуков. Мы встретились с Чарой и Мишей как-то вечером, гуляли по Герцлии, сидели в кафе на берегу Средиземного моря, пили вкусное израильское пиво вприкуску с вялеными оливками и хумусными бобами. Супруги с гордостью рассказывали нам о стране, о ее людях. О том, что евреи очень уважают и ценят тех арабов, которые остались на территории Израиля, что народ хочет мирно и спокойно жить, работать, растить детей, платить кредиты за квартиры и машины. В заключение Чара сказала: « Я люблю Израиль». Эту фразу нам не раз пришлось услышать от самых разных людей, приехавших сюда десять, двадцать, тридцать лет назад. И я, вдруг, поймала себя на вопросе: « А могу ли я, положа руку на сердце, сказать, что я люблю ту страну, в которой сейчас живу?» А вы?... Что нас еще впечатлило? Узенькие улочки Яффо, в котором все дышит библейской древностью и искусством. Маленькие салоны, где можно посмотреть и купить картины, или симпатичную металлическую фигурку еврея, семисвечник, звезду Давида, или еще что-то совершенно эксклюзивное. Неиспорченная современными веяниями архитектура Иерусалима. Здесь так решили: «Для небоскребов Тель-Авив есть. А столица должна сохранить свое историческое лицо». И строго придерживаются этого правила: дома строят невысокие и только из белого песчаника. А до чего же органично вписалась «лира» легкого железнодорожного моста, построенного из стекла и бетона по проекту знаменитого Сантьяго Калатравы. А еще нам запомнилась суровая тишина Иудейской пустыни. Мы пересекли ее в Палестинской автономии по дороге к Мертвому морю. Пока наблюдали пустыню из окна конденционированного автобуса, казалось, что смотрим некий фантастический фильм, действие которого происходит на Луне. А стоило ступить на землю, тут же вспомнился пушкинский «Анчар»: «В пустыне чахлой и скупой, на почве, зноем раскаленной…» Действительно, здесь «и птица не летит, и тигр нейдет». Одолев же всего две сотни метров, очутились в природном оазисе Эйн-Геди с привычными нашему представлению пальмами и акациями. Тигра, к счастью, мы и здесь не встретили, хотя время было обеденное, но птицы щебетали вовсю, горные козлы демонстрировали свои альпинистские трюки, а животное, слегка напоминающее зайца без ушей и хвоста, бесстрашно лазало по деревьям и отвесным камням, застывая временами перед объективами наших фотоаппаратов. Причиной этому изобилию флоры и фауны, конечно же, студеный ручей Давида, берущий свое начало где-то высоко в горах. И удивительное море, в котором невозможно утонуть, тоже не оставило нас равнодушными. Оно лежит на 400 с лишним метров ниже уровня мирового океана. Мертвее его вод и в самом деле уже ничего не бывает: одна-единственная красная водоросль каким-то непостижимым образом умудряется выжить в этом перенасыщенном солевом растворе, и теперь ее нарасхват используют многие косметические фирмы. Зато все ранки живенько затягиваются, стоит полежать в воде минут десять. А дольше и не рекомендуется, и более трех-четырех «подходов к снаряду» совершать тоже не стоит: слишком уж ядрен состав солей. Зато можно обмазаться целебной грязью и, смыв через часок засохшую корку, почувствовать себя абсолютно здоровым и помолодевшим. Муж мой попробовал, теперь от юных девушек отбоя нет. Конечно же, побывали мы и в Святых местах, и они оставили в нашей душе неизгладимое впечатление. Однако это заслуживают отдельной статьи, а еще того, чтобы вы сами все увидели собственными глазами.

Ответов - 6

albatros57: ВИФЛЕЕМ На древнееврейском языке слово «бет-лэхэм» означает «дом хлеба». Святые отцы не раз обращали внимание на то, что название это не случайно: «Иисус Христос явил нам Собою Хлеб жизни, сошедший с небес, а вкушающие этот Хлеб наследуют жизнь вечную». Немного истории Помните: «В те дни вышло от Кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. …И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел так же и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеемом, потому что был он из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обрученною ему женою, которая была беременна. Когда же они были там, наступило время родить Ей; И родила Сына Своего первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице…» (От Луки, II 1, 3-7) Вифлеем, расположенный в 8 километрах южнее Иерусалима и теперь-то совсем небольшой город, а в те времена и вовсе был крошечным. Гостиниц там было мало, а народу на перепись стеклось со всех сторон много, поэтому для Иосифа с Марией нашлась лишь пещера на краю Вифлеема. Пещера, в которой от жары и холода спасались домашние животные, пещера, которой суждено было стать самой драгоценной святыней города. Первые века после Рождества Христова были темными, дремучими временами. Приверженцы христианства подвергались жестоким гонениям. Язычники оскверняли и опустошали их святыни. С пещерой тоже обошлись не лучшим образом – ее засыпали мусором. Наконец в 325 году царствовавший тогда император Константин Великий издал указ о строительстве двух храмов: на месте рождения Христа и на месте его смерти. Сам он, однако, посчитал себя недостойным воплотить эту идею в жизнь, т.к. будучи воином, пролил много крови. Константин Великий снабдил свою мать царицу Елену деньгами, наделил ее полномочиями и отправил в Иерусалим. Через два года она воздвигла там церковь Гроба Господня, а в 330 году начала строительство Храма Рождества в Вифлееме, прямо над той пещерой, где родился Иисус. Построенный Еленой храм состоял из двух частей: восьмигранной ротонды прямо над пещерой и обширной базилики с четырьмя рядами коринфских колонн почти в той же пропорции, что и сегодня. Прекрасная мозаика покрывала пол церкви. Впереди находился широкий, со всех сторон окруженный колоннадой двор, площадь которого тоже частично была вымощена мозаикой. Восставшие в 529 году самаритяне почти стерли с лица земли константиновскую базилику. Мозаичный пол на несколько веков был погребен под слоем пепла и битой черепицы. Император Юстиниан в 567 году восстановил церковь примерно на тех же фундаментах. И хотя Вифлеем, разросшийся вокруг храма, разрушался еще дважды, в 1244 году и в 1489 году, базилика Рождества Христова ни разу серьезно не пострадала и считается наиболее хорошо сохранившимся храмом в Палестине. Такая стойкость объясняется помимо прочего еще и тем, что строители тщательно укрепили церковь с внешней стороны, благодаря чему она приобрела вид настоящей крепости. Вот только турки в 16-ом веке взяли и переплавили олово с ее крыши на пушечные ядра. В храме Мы попадаем в базилику через единственный узкий и низкий, высотой всего лишь 1,20 метра, вход, называемый «вратами смирения». Вначале ворота были, безусловно, больших размеров, но в 17-ом веке, чтобы воспрепятствовать мусульманам въезжать в церковь на лошадях, их пришлось сильно уменьшить. По-моему слегка перестарались: нам приходится пополам перегнуться, чтобы войти. Зато сразу же создается впечатление, что входишь в настоящую пещеру. Первое впечатление, однако, оказывается обманчивым, т.к. вместо пещеры перед нами открывается великолепный монументальный интерьер. Пятинефная церковь разделена четырьмя рядами грандиозных колонн из красного известняка. В некоторых местах под деревянными досками – сохранившиеся фрагменты мозаичного старинного пола. Перемещаем свой взгляд вверх и видим мозаичные на золотом фоне полотна. Они датируются 12-ым веком. А изображены на них предки Христа и семь Вселенских Соборов. А теперь мы наконец-то идем в грот Рождества, то есть в ту самую пещеру, где появился на свет Иисус. Вниз к двери, наполовину вросшей в землю, ведет мраморная лестница в тридцать ступеней. Народу на лестнице стоит много, ведь в грот впускают лишь по четыре человека, т.к. он совсем небольшой: 12 метров длиной и всего 4 шириной. Вся пещера освещена лампадами. В центральной нише Вертепа находится престол, у подножия которого четырнадцатиконечная серебряная Звезда, обозначающая место, над которым остановилась звезда Востока, возвестившая о рождении Иисуса. Поскольку звезда указывала точное место, значит оно именно здесь. Так оно и есть: по внутреннему кругу на латыни написано «Здесь от Девы Марии родился Иисус Христос -- 1717». Вокруг этой ниши постоянно горят 15 серебряных лампад – символов различных христианских общин. А в трех шагах – Алтарь Яслей. По преданию именно сюда положила Мария новорожденного Сына Божия. Царица Елена якобы нашла в этом месте простые глиняные ясли и заменила их на серебряные. В яслях лежит сделанное из воска изображение Христа-младенца. Напротив еще один алтарь – Алтарь Волхвов, -- то место, где звездочеты поклонялись новорожденному. Делаем пару снимков и поднимаемся вверх по ступеням, уступая место другим желающим приклонить колена перед алтарем и приложиться к серебряной звезде. Честно говоря, на душе посветлело, а все суетное отошло куда-то на десятый план. Даже после столь краткого пребывания возле этой святыни. Рядом в часовне находятся две прекрасные иконы Божьей Матери с младенцем, возле которых зажжены свечи. Я тоже зажигаю и ставлю рядом нашу. Мы с мужем стоим перед алтарем, думаем и молимся каждый о своем и по-своему. Я не знаю ни одной молитвы. Нет, я не горжусь этим, а просто констатирую факт. Я молюсь теми словами, которые идут у меня из сердца. «Господь, пошли моим детям и мужу здоровье и счастье», - неизменно прошу я Всевышнего. Слава Ему, он не задает дополнительных вопросов типа: «Ну, а тебе-то лично чего послать?» Он точно знает, что я буду вполне счастлива, если мои близкие будут в порядке. Город Давидов Библейский облик Вифлеема восходит к очень давней ветхозаветной эпохе и нисколько не изменился до наших дней. В окрестностях города Руфь собирала за жнецами ячменные колосья, чтобы прокормить престарелую свекровь, мать своего покойного мужа. За такую любовь Руфь была вознаграждена Богом и стала женой богатого жителя Вифлеема Вооза. Правнуком Руфи и Вооза стал царь и пророк Давид, которого именно здесь нашел и помазал на царство над Израилем пророк Самуил. Рядом с Вифлеемом находится и могила прекрасной Рахили и напоминает нам о пророчестве Иеремии: «Голос слышен в Раме, вопль и горькое рыдание; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться о детях своих, ибо их нет» (Иер. 31.15). Это пророчество исполнилось в Вифлееме, когда были убиты по приказу царя Ирода четырнадцать тысяч младенцев. Этот белый город лежит на склонах скалистого холма с редко разбросанными кипарисами и оливами. Сегодня, как и в стародавние времена, пастухи, одетые в скромные темные одежды и головной убор, который носили еще их предки, пасут стада коз и овец. Эти пастбища, известны человечеству теперь как «Поле пастухов». В свое время на этом месте святая царица Елена также построила храм, но его судьба оказалась менее счастливой, чем у Храма Рождества. До наших дней сохранилась лишь небольшая подземная церковь, где совершаются богослужения для православных арабов из соседнего с Вифлеемом селения Бет-Сахур, откуда, по преданию, были родом те самые евангельские пастухи, «…которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: Ибо родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господень» (От Луки, II 1, 8-11) И совсем неважно, что католики, православные греки и армяне оспаривают точную дату рождения Иисуса: для католиков это 25 декабря 5-го (или 4-го) года, для греков – 16 января, а для армян – 18 января. И неважно, по какому календарю мы отмечем это событие. Важно, что оно произошло и что наследие, оставленное Иисусом, на протяжении двух тысячелетий передается из поколения в поколение и будит мысль и веру у большей части человечества земного шара.

albatros57: ДО ВСТРЕЧИ В ИЕРУСАЛИМЕ Так говорят не только израильтяне, но и верующие других стран и конфессий. Почему? А потому, что именно в этом городе находятся главные святыни трех религий. Святыни, к которым идут и идут паломники, чтобы помолиться: иудеи возле Стены Плача, мусульмане в Куполе Скалы, а христиане в Храме Гроба Господня (Воскресения). Улица скорби Можно до хрипоты спорить о точности нахождения тех мест, где проходил последний земной путь Иисуса и последние его земные часы. Нет никакой разницы, случилось ли это то или иное событие пятью метрами левее или десятью правее. Важно, что произошло это здесь, в Иерусалиме. «И когда повели Его, то, захвативши некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом. И шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем. Иисус же обратившись к ним сказал: дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших…» (Лука, 23:26-28). А повели Иисуса по тому самому пути, который теперь называется улицей Скорби. Имя это (Via Dolorosa, или Via Crusis – Крестный путь) улица получила лишь в 16-ом веке, когда необходимо было дать название отрезку дороги от крепости Антония, где во дворце Ирода Великого стоял Христос перед судом Пилата, до Голгофы – Лобного места, которое было в те времена за пределами города. От дворца сохранились лишь отдельные участки мощеных покрытий, по которым возможно ступали ноги Иисуса. Вдоль всей улицы Скорби встречаются подземные камеры. По древней традиции и Христос мог содержаться в одной из них в качестве узника. На протяжении всего Крестного пути встречается много мест, связанных с событиями, описанными в Евангелии. Например, на месте, где били Христа, и он принял терновый венец, стоит теперь монастырь Бичевания. Далее мы подходим к древней римской постройке, называемой аркой Esse Homo – «Се Человек». Это слова, произнесенные Пилатом, когда он представил Иисуса на суд толпы. Небольшой часовенкой отмечено место, где Он упал под тяжестью креста, а там, где Он встретил свою мать, стоит молельня с изящным барельефом в нише над дверями. Надпись над другой дверью сообщает о том, что именно здесь крест передали Симону Кипринеянину, чтобы он нес его за Иисусом на место распятия. А на стене Греческого православного монастыря выгравирован небольшой крест, потемневший от времени. Как раз в этом месте Христос встретил верующих женщин. Этот эпизод, рассказанный в Евангелии от Луки, я и привела вам в начале своего повествования. Трудно точно сказать, как Крестный путь выглядел почти две тысячи лет назад. Сейчас же на этом месте находятся узкие оживленные улицы с мастерскими ремесленников и средневековыми строениями. По этим улочкам мы и добираемся до главного христианского храма в Иерусалиме. Святая гробница Храм Гроба Господня – одна из наиболее величественных церквей города. На первый взгляд, здесь явно просматриваются черты архитектурного стиля эпохи крестоносцев. Учитывая историю этого храма, иначе и быть не может. «…И взяли Иисуса и повели. И неся крест Свой, Он вышел на место, называемое лобное, по-еврейски Голгофа…» (От Иоанна, 19: 16-17). На этом месте была когда-то каменоломня и площадка для казни. Поэтому и находилось оно за пределами города. Название «Голгофа» буквально с арамейского означает «место черепа» и соотносится со странным видом холма, напоминающим человеческий череп. По преданию, под этим холмом лежит черепа Адама и кровь Христа, по пророчеству, должна была пролиться именно там. В 135 году н.э. император Адриан построил на холме, на месте захоронения Иисуса, Форум и Капитолий, посвященные культу Юпитера, Юноны и Венеры, т.е. греческим богам. Елена, мать императора Константина, произвела в 325 году раскопки, при которых обнаружились место погребения Христа и крест, на котором он был распят. С 326 по 335 над Голгофой возвели базилику, не тронув при этом саму скалу. Крест и камень от гробницы поместили в дароносицу. Над гробницей возвели большое здание округлой формы, названное «Воскресение». Это строение простояло почти три столетия, и было стерто с лица земли персами. Спустя 15 лет базилику восстановили. Через три с половиной сотни лет ее снова разрушили, на сей раз египтяне. И только крестоносцы, спустя 90 лет завоевали Иерусалим и отстроили новый храм, значительно расширив его. С тех пор храм никто не разрушал, правда, в 1808 году он сильно пострадал от пожара, и был восстановлен греческой православной церковью, заметно изменившей первоначальный романский облик здания. Сегодня Святая Гробница принадлежит общинам римских католиков, православных греков, армян, коптов, сирийцев и эфиопов. Сама церковь также разделена на приделы, принадлежащие различным направлениям христианства. На самом нижнем уровне расположена часовня Святой Елены. В армянском приделе можно видеть остатки каменоломни времен Первого храма и более позднюю фреску. На крыше церкви – небольшие хижины «эфиопской деревни», привезенные из Африки. Что же еще, кроме уже перечисленного, находится под крышей храма? Сразу у входа мы увидели длинную плиту из розового известняка. Канделябры и лампады окружают ее. Это камень Помазания. По преданию, здесь тело Христа было подвергнуто помазанию после снятия с креста; здесь же его оплакивала мать. Ступени справа ведут на Голгофу. Мы тоже поднимаемся по ним и попадаем в две часовенки. В первой видим мозаичные композиции «Иисус, освобождаемый от одежд» и «Иисус, прибиваемый гвоздями к кресту», во второй – восхитительно красивые иконы Христа, Девы Марии и Св. Иоанна. Под изображением Иисуса Христа виднеется часть скалы, где серебряным кольцом отмечено место крепления креста. Храм открыт для посетителей ежедневно, но чтобы попасть в Гробницу нам пришлось запастись терпением: очередь в три витка стоит вокруг ротонды. Наконец входим и сразу же попадаем в Часовню Ангела. Фрагмент скалы отмечает точное место, где, как полагают, восседал ангел, когда он известил женщин о Воскресении Иисуса. Следующая комната – погребальная. Это небольшое, освещенное свечами помещение. Под мраморной плитой хранится камень с могилы Христа. Над надгробной плитой три композиции, символизирующие Воскресение по греческим, латинским и армянским канонам. Все это вместе взятое производит очень сильное эмоциональное воздействие: из гробницы мы выходим потрясенные до глубины души и потом еще долго не можем проронить ни слова. Поэтому теперь я очень хорошо представляю, какой подъем, восторг и духовное единство чувствуют те люди, которым довелось присутствовать здесь в полночь перед православным Воскресением, когда в Храме загорается Благодатный Огонь. Все смешалось в Иерусалиме А в этом году – особенно. Во-первых, Иерусалим – колыбель трех основных мировых религий. Во-вторых, православная Пасха совпадает с католической, и еврейская Пасха (Песах) будет как раз в это же время. Так что грешно мне не рассказать вам и об иудейских святынях Иерусалима. Правда, тоже не обо всех, а только о главных. Первым делом о гробнице царя Давида, который признается пророком в иудаизме, христианстве и исламе. Традиционная библейская версия говорит о том, что царь Давид был похоронен в Иерусалиме. Сейчас саркофаг, задрапированный синей тканью, украшенной звездами Давида, находится в синагоге, расположенной под комнатой Тайной Вечерни на горе Сион. На покрывале установлены короны свитков Торы, символизирующие 22 израильских царства, и вышиты слова из Книги Царств: «Давид, царь Израиля, жив и существует». А легенда рассказывает о том, что за гробницей царя Давида некогда были спрятаны сокровища Первого храма, что, конечно же, очень смущало всех непрошенных гостей. Потому и персы, и крестоносцы, и мамлюки неоднократно разрушали могилу в поисках богатства. Несмотря на то, что теперь гробница пуста, возле нее постоянно молятся иудеи. К Стене Плача приходит, разумеется, значительно больше народа, недаром же это место евреи называют самой большой синагогой в мире. Стена эта, в качестве опоры для земляной насыпи, расширявшей Храмовую гору, была возведена царем Иродом более двух тысяч лет назад. По мере того, как громадные, гладко отесанные каменные блоки уходили под землю, стену старательно надстраивали. Потому и сегодня стоит она величественным исполином в центре города. Уже в первые годы после уничтожения Иерусалимского храма стена стала местом молитвы, где евреи оплакивают разрушение Храма и молят Бога о возрождении народа Израиля в его стране; местом, символизирующим былое величие Израиля и надежды на его будущее. Миллионы молящихся и туристов со всего мира ежегодно приезжают в Иерусалим, чтобы увидеть Стену плача и заложить записку с просьбой к Всевышнему между ее камней. Мы с мужем последовали примеру миллионов: большая часть наших упований уже исполнилась. Чего и вам всем желаю.

albatros57: Если никогда не бывал на Босфоре Не раз доводилось слышать мнение, что если ты не бывал в Турции, значит, нигде не бывал. Нынешней весной мы с мужем решили ликвидировать этот жуткий недостаток. Перед поездкой я провела блитц-опрос среди уже там побывавших и выяснила, что Турция – это Анталия и Белек, теплое море и песчаные пляжи, комфортные отели и выгодный шопинг. «Посмотрим…», -- решили мы и отправились в путь. Турецкий экстрим Нас восемь человек из Германии. Отоспавшись после перелета и позавтракав, садимся в микровтобус и едем из Анталии на восток по побережью. До Алании дорога достаточно спокойная. Сопровождающий нас турок Мехмет на прекрасном немецком языке рассказывает об истории и достопримечательностях. В Алании меняем евро на турецкие лиры, пьем чай. Дальше начинается серпантин. Дорога узкая. Шофер ведет автобус быстро, но безопасно. Хотя, что в таком месте, где в полуметре бездна, можно считать безопасным, сказать трудно. Пять раз поднимаемся на приличную высоту, пять раз спускаемся обратно к морю. Адреналин поступает в кровь килограммами. Хорошо еще, что никто из сидящих в автобусе не страдает никакими фобиями. Но тысяча крутых поворотов творят свое «грязное» дело: одна дама просит сделать передышку. Мой «избалованный» наркозами организм тоже выдает все, на что он способен. Когда автобус, наконец, останавливается, выясняется, что я совершенно не способна стоять на ногах – горы продолжают свое безумное вращение вокруг моей головы. Коллеги по туру и Мехмет тут же реагируют и стараются помочь. Минут через двадцать круговерть успокаивается, и мы едем дальше. Но Мехмет в течение всей поездки периодически оборачивается и вопросительно заглядывает мне в глаза, желая убедиться, что со мной все в порядке. Через некоторое время мы спускаемся к крепости крестоносцев Анамур и оказываемся в совершенно другом мире, где жизнь остановилось много веков назад. Ворота крепости распахнуты. Стражи нет. И впечатления от экстремальной дороги тут же уступают место ощущению ирреальности происходящего и сдвига во времени. Это чувство будет преследовать нас на протяжении всего пути по Турции. А мы проехали по ней более четырех тысяч километров. Колыбель европейской культуры Большую часть Турции занимает Анатолия. В переводе слово это значит «земля полная матерей». Но не только матерями и почтением к матерям полна эта земля. Она полна богатейшей историей и многочисленными памятниками античности. До встречи с Турцией я наивно полагала, что Рим, Греция да акведуки на юге Франции – это все, что осталось от античной культуры. К счастью, я ошибалась. Вечером первого же дня мы приехали в Диокесарию, основанную греками в III веке до н.э. Это они построили здесь храм Зевса, от которого сохранилось несколько коринфских колонн и саркофаги, украшенные головами Медузы Горгоны и человеческими фигурами. Позже римляне построили театр, храм Тихе, трехарочные городские ворота и водопровод, тоннелями и системой каналов которого местные жители пользуются и по сей день. А двухметровые обломки многовековых колонн очень мило приспособили в заборах. Чуть дальше находится пятиэтажная сигнальная башня, сложенная из тесаного камня без грамма бетона, коего в те времена попросту не было. Судя по греческой надписи, да и по ее внешнему виду, реставрировали башню в последний раз в III веке. И ничего, стоит. Диокесария была для нас только первым удивлением. Дальше – больше. На следующий день мы были в Харране, одном из древнейших городов мира, несколько раз упоминаемом в Ветхом Завете. В этом месте некогда была северная Месопотамия. Да-да, это то самое, знакомое нам всем с пятого класса Междуречье, что находилось между Тигром и Евфратом. В Харране был построен храм Луны, этот город был местом сокрушительного поражения римских императоров Красса и Галериуса. Сейчас здесь можно увидеть руины крепости и медресе – старейшего образовательного центра в исламском мире. Очень интересны и трулли – конусообразные глиняные дома, 3 тысячи лет подряд спасавшие жителей от страшной жары. Побывали мы, конечно, и в легендарной Трое. Совершили прогулку по основанному еще в XII веке до н. э. городу Пергаму и той самой библиотеке, где были найдены две тысячи древнейших пергаментов. Не проехали и мимо Эфеса, археологическая зона которого занимает более десяти километров, ведь это был второй по величине город после Рима. А уж красота и совершенство его нас просто поразило: одна библиотека Цельсия чего стоит. А там еще и храм Адриана, и театр, и ворота Геракла и целая улица Куретов с водопроводом, канализацией, с общественным туалетом и с публичным домом, соединенным подземным ходом с библиотекой. Вот теперь я понимаю, почему же мужчины в те времена были более образованы, чем женщины. А напоследок гид отвез нас в Иераполис (Памукале), который расположен рядом с белоснежными террасами, заполненными горячей водой подземных источников. В Иераполисе находится самый большой некрополь и лучше всего сохранившийся театр. В эти места «на воды» некогда наведывалась Клеопатра, знающая, как известно, толк в такого рода делах. Вас мулла на рассвете разбудит… В половине пятого утра из динамиков минаретов раздается громкое пение муллы. Это первая молитва. В течение дня их будет еще четыре. Даже в самом небольшом городе обычно есть пять-восемь мечетей. Молитва должна быть слышна одинаково хорошо в любом его уголке. Но вот наше представление о том, что при первых же ее звуках все дружно бросают свои дела и, расстелив килимы, падают на колени, не подтвердилось. Мулла пел, а жизнь продолжала течь в прежнем русле. Мехмет, конечно же, тоже мусульманин. По нашей просьбе он много рассказывал нам об исламе и его традициях. Например, о том, что женщины всегда молятся отдельно и позади мужчин исключительно для того, чтобы не отвлекать мужчин своим гибким станом от мыслей об аллахе. Разумеется, мы посетили места, связанные с религией. В Каппадокии любовались хорошо сохранившимися фресками древних христианских церквей, прорубленных в конусообразных скалах из мягкого туфа. Здесь издревле селились монахи. Кажется, нет скалы, в которой не была бы сделана келья. Одних только храмов насчитывается больше тысячи. Фрески относятся к IX-XI векам. Самые красивые, на мой взгляд, находятся в церкви Токапи в Гёреме. В Стамбуле не прошли мимо Хагии Софии, построенной в 6 веке, как христианская церковь Святой Мудрости Божией. На протяжении тысячи лет Хагия София была самой большой базиликой, а после того, как Константинополь стал турецким, стала мечетью. Теперь это музей и крупнейший образец византийского искусства. Побывали и в первой по величине и самой красивой Голубой мечети, построенной на берегу Мраморного моря. У нее, в отличие от других, не четыре, а шесть минаретов. Это визитная карточка Стамбула. А еще я восполнила зияющий пробел в своем образования и воспитания: узнала, что дом, где умерла Матерь Божия, находится тоже в Турции недалеко от Эфеса. Перед распятием Иисус завещал своей матери заботиться об Иоанне, как о собственном сыне, а Иоанну заботиться о Марии, как о родной матери. Поскольку апостолы разделили между собой территории для распространения христианства, а земли Малой Азии достались Иоанну, то он и поселил деву Марию в Эфесе, где она прожила последние годы своей жизни. Сейчас там стоит небольшая церковь, которая является местом паломничества христиан. Мусульмане относятся к этой святыне также с глубоким уважением. Ататюрк всегда живой… По пути в Анкару Мехмет рассказал нам об основателе и первом президенте турецкой Республики Мустафе Кемале, прозванным Ататюрком, т.е. отцом турок. Его посмертный культ личности очень напоминает культ Ленина в СССР. В каждом городе имеется площадь Республики с обязательным памятником Ататюрку, его портреты висят не только на стенах государственных учреждениях, но и в любой забегаловке. Громадный мавзолей Ататюрка строго охраняется, и даже стоять к символическому саркофагу Мустафы Кемаля спиной считается осквернением эго памяти. А ношение фамилии Ататюрк строго запрещено. Он единственный и неповторимый. Что ж, заслуги Кемаля перед страной, и в самом деле огромны: создать государство на развалинах Османской империи, разбив при этом внешних врагов, не каждому по плечу. Я не эксперт в подобных вопросах, но могу процитировать мнение об Ататюрке его бывшего врага премьер-министра Греции генерала Метакса: «Блеск меча не является единственным достоинством, славой и честью Ататюрка. Его действия в мирное время больше подтверждают гениальность его идей и силу разума. Уже долгое время никто не проводил таких преобразований. Ататюрк в течение шестнадцати лет создал молодую, сильную, знающую направление развития новую Турцию». Турция и сегодня продолжает развиваться в заданном Ататюрком направлении. Мы побывали в малюсеньких деревушках и огромных городах, на востоке и западе, на севере и юге страны. И везде мы видели стройку. Вдоль побережья как грибы растут отели, в промышленных районах -- заводы. Всюду строятся жилые дома. Причем возводятся они без привычных нашему глазу подъемных кранов. Подъезжает специализированная машина с бетоном, который заливается в уже подготовленную опалубку. Опоры, пол он же потолок готовы. Дальше «скелет» заполняется кирпичными перегородками, при этом кирпичи и раствор поднимаются наверх электрической лебедкой. Для нас удивительным показался трехполосный автобан, по которому мы катили в гордом одиночестве. Обгонять было некого. Зачем, казалось бы, такую дорогу отгрохали? Да на перспективу. Турки на редкость трудолюбивый и целеустремленный народ. Представьте себе: каменная пустыня, а на ней полиэтиленовые мешки с землей на весеннем солнышке греются. Вот высыплют скоро эту землю на камни и засеют. А дальше на крутом склоне коряги только начинающих распускаться виноградников. А вот бесконечные сады оливковых и фисташковых деревьев. А цитрусы прямо в городе в качестве озеленения растут. Протяни руку и можешь полакомиться апельсином или мандарином. За две недели ни единого бомжа или пьяного на улицах не увидели. А когда наши мужчины решили вечером угостить Мехмета пивом, тот категорически отказался, мотивировав это тем, что у них на работе не пьют. Это, как вы понимаете, тоже не плохой показатель. «Никогда я не был на Босфоре…» (С.Есенин) В Стамбуле мы арендовали небольшое судно и проплыли с ветерком по всему Босфору от Черного моря до Мраморного. Полюбовались великолепными дворцами, называемыми по-турецки «сараями». Вот такая удивительная деформация значения в нашем «великом и могучем» произошла. Кстати, мне удалось обнаружить еще десятка полтора прижившихся в русском языке тюркских корней: арбуз, кафтан, чай, базар, фасоль и т.д. Так что, не смотря на то, что «Восток – дело тонкое», кое-что общее у нас с ними все-таки имеется. Я к чему веду? А к тому, что курортные зоны – это не вся Турция. Это, скорее, уже Европа. А настоящая Турция, действительно, стоит того, чтобы в ней побывать. Погулять по маленьким городишкам, где на каждом углу гончарная мастерская с рекламой в виде громадных глиняных амфор. Посидеть в крошечном кафе и съесть острый кебаб или кушбаш, запивая все это солоновато-кислым прохладным айраном. Проплыть на воздушном шаре над Каппадокией и почувствовать себя птицей. Протиснуться в узкие лазы подземного города и понять, как остроумно защищались от врагов наши предки. Побродить по великолепному дворцу Топкапы и подумать: «Эх, если б я был(а) султан (любимая жена султана)…». А еще туда нужно съездить для того, чтобы никогда больше не цитировать Есенина применительно к себе.


albatros57: Толи сказка, толи быль… Мы с мужем уже давно решили, что нам совершенно необходимо увидеть памятники античной Греции не на картинках учебников и даже не по телевизору, а, как говорится, живьем. И вот мы в Салониках. Отсюда начинается наше путешествие. К истокам «Дамы должны выглядеть дамами», -- говорит нам гид Янис (грек, между прочим) вечером накануне первого дня путешествия. «Нет, мы отправляемся не на бал, а в высокогорный монастырь. А посему никаких брюк! Пощадите обитателей монастырей!» - приводит он шутливо последний аргумент. И утром, «взметнувши юбками», мы выпархиваем из отеля и садимся в автобус. Но сначала осмотрим Салоники – второй по величине город Греции. Свое красивое имя он получил в честь сестры Александра Македонского Салоники. Продвигаемся с трудом – пробки. По словам гида, здесь со 170 года до н.э., с того самого момента, как город стал столицей провинции Македония и важнейшим пунктом на пути из Рима в Константинополь, жизнь бьет ключом. Так что у местных жителей было время привыкнуть. Ну, а мы, туристы, пользуемся ситуацией и фотографируем окрестности прямо из автобуса. Медленно проплываем мимо древней крепостной стены, мимо построенной турками в 1430 году Белой башни. И, наконец, добираемся до базилики Св. Димитрия. Мужчины (спасибо юбкам) необыкновенно галантно подают нам руку при выходе из автобуса. История базилики внушает уважение. Когда-то тут были бани, а в 303 году великомученик Димитрий находился здесь в заключение, претерпел муки и был похоронен. На месте его могилы в начале пятого века возвели часовню, потом – храм, который турки в 15-ом веке превратили в мечеть. В начале 20-го века в городе бушевал страшный пожар, не пощадивший и здания базилики. Жителям, однако, удалось спасти мозаики и капители колонн. Именно они украшают теперь отреставрированный храм. Остальная роспись и иконы новые. Это в первую очередь Св. Димитрий – покровитель Салоник, копия эльгрековского Христа и, что для нас особенно близко, -- Кирилл и Мефодий – просветители славян, создатели азбуки-глаголицы и проповедники христианства. Братья родились в этом городе. А под главным алтарем в крипте – однопредельная базилика, где был похоронен Св. Димитрий. Мы осматриваемся еще несколько объектов Салоник, внесенных в список наследия ЮНЕСКО, и отправляемся в Метеоры. Между небом и землей Перевод названия – «парящие в воздухе», полностью соответствует действительности. На вершинах причудливых, поражающих крутизною скал, на высоте, доходящей до 300 метров, прилепилась дюжина монастырей. Количество прорубленных пещер и скитов, где селились отшельники, вообще не поддается подсчету. Это сейчас здесь дорогу проложили, а раньше только орлы да ангелы сюда залетали. Вот кто-то из них (летописцы спорят) принес на вершину скалы Св. Афанасия, построившего здесь первый монастырь. Все здания сложены из камня и покрыты красной черепицей. Это и с нынешней-то техникой дело не простое, а представьте, каково было в 14-ом веке? Материалы поднимали либо по пристанным лестницам, которые при малейшей опасности втаскивались наверх, либо тянули снизу в плетеной веревочной корзине на канате. Там примитивная лебедка с меня толщиною до сих пор стоит. Крепкие, однако, мужики были, эти монахи: от моего усилия агрегат даже с места не сдвинулся. Мужской монастырь Варлаама и женский – Св. Стефана открыты для посетителей. Из других монастырей тоже не прогонят, но туда добираться сложнее. Теперь, разумеется, уже не нужно раскачиваться в корзине на головокружительной высоте, достаточно сесть в вагончик канатной дороги. Но мы не рискнули: кабинка столь мала, что в ней максимум три человека могут поместиться, а орлов или ангелов поблизости в этот момент не оказалось. Зато осмотрели церкви обоих монастырей. Янис (он искусствовед, на наше счастье) подробно рассказал о том, что изображено на фресках. Монахи явно не робкого десятка были: там такие сцены страшного суда и мучений святых написаны, что некоторые наши мужчины побледнели и начали нервно поглядывать на выход. Так что, ежели кому острых ощущений не хватает, -- им сюда. А нам дальше, по серпантину в небольшой городок Каламбаку, где из-за каждого дома, будто гигантские пальцы, торчат удивительные скалы, фиги растут прямо вдоль улиц, весь вечер на площади звучит музыка, от которой ноги сами начинают вытанцовывать сиртаки, тусуется молодежь, а мужчины чинно сидят в открытых кафе, читают газеты и пьют анисовую водку узо. К богам… Греция – это прежде всего страна богов и героев и посвященных им храмов. Самый величественный, конечно же, беломраморный Парфенон на афинском Акрополе. Однако прежде чем подняться на холм, мы посещаем музей Акрополя. Он совсем недавно открыт, находится на трех уровнях и насквозь пронизан светом. Здесь хранятся бесценные сокровища: скульптуры из храмов Акрополя, находки, сделанные на холме, сохранившиеся фрагменты Парфенона и копии вывезенных из Греции античных произведений искусства, связанных с Акрополем. Последнее лично меня очень печалит: понятно, что англичане раскопали раньше, но зачем же вывозить из страны то, что в ней родилось? Фотографировать в музее нельзя, так что впитываем глазами и ушами все, что можем и взбираемся на холм. Идем мимо одного из древнейших театров Диониса, в котором в 5-ом веке до н.э. великие Эсхил, Аристофан, Еврипид и Софокл впервые представили свои произведения на суд публики. Через Пропилеи подходим к Парфенону. На его фризе была изображена процессия в честь Афины Парфены, т.е. Девы (отсюда и название), которая устраивалась раз в четыре года и завершалась у статуи богини Афины, созданной великим Фидием из золота и слоновой кости. Гид говорит нам, что цоколь Парфенона выгнут дугой, а колонны не стоят перпендикулярно и имеют разную высоту. Именно эти хитрости делают всю эту громадину не тяжеловесной, а изящной и устремленной в небо. Слева от Парфенона находится Эрехтейон с портиком известных всему миру кариатид – юных дев, поддерживающих перекрытие храма. Согласно мифу, на этом месте произошел спор Афины и Посейдона за обладание Аттикой. Судьями в этом нелегком деле выступили олимпийские боги во главе с Зевсом. Ударом трезубца рассек Посейдон скалу, и из камня хлынул соленый источник. Глубоко вонзила в землю свое копье Афина, и на этом месте выросла олива. Все боги поддержали Посейдона, а богини – Афину. Победила женская солидарность. Посейдон, понятное дело, озлился, волны наслал такие, что весь народ побежал на Акрополь спасаться. Но потом богу храм воздвигли и он утихомирился. А оливковые деревья с тех пор по всей Греции растут, их только в роще под Дельфами миллион. И одна олива всегда у стен Эрехтейона стоит. Говорят, что та самая. Афины с холма видны как на ладони. Вот греческая Агора, т.е. рыночная и публичная площадь, рядом – Гефестийон – храм посвященный богу-кузнецу. Немного в стороне последние 16 колонн, оставшихся от некогда величественного храма Зевса. Чуть дальше – римская, окруженная колоннадой Агора. А прямо за нею библиотека, построенная во 2-ом веке до н.э. императором Адрианом. … и героям Вы ведь знаете миф о том, как Геракл очистил конюшни царя Авгия? И что царь, уверенный в том, что Геракл с такой кучей навоза за день не управится, пообещал ему солидную награду, но слова не сдержал? За этим, естественно, последовали разборки, в ходе которых герой убил царя и захватил все его земли. Царствовать, правда, ему некогда было, шесть подвигов его еще ждали, но вот игры в честь победы в Олимпии учредил. Были они вначале поминальные, посвященные герою Пелопсу, именем которого и полуостров Пелопоннесом назван. Но потом каждые четыре года стали приходить в эти места греки со всех уголков страны, чтобы состязаться в легкой и тяжелой атлетике. И прекращались на это время все войны. А в Олимпии построили гимнастий, паслестру, стадион, купальни, бассейн, гостиницу, термы, ну и, конечно же, храмы Геры и Зевса и жертвенники. Давно это было, в 8 веке до н.э. Время и землетрясения не пощадили некогда могучих строений. Но даже то, что мы сегодня видим на территории археологического заповедника, дает отчетливое представление о спортивных традициях древних греков. Упомянутый уже выше Пелопс был внуком самого Зевса и отцом царя Атрея. У последнего было два сына: царь Спарты Менелай, который женился на прекрасной Елене, сбежавшей потом с Парисом в Трою, из-за чего и война разразилась. И Агамемнон. Он после смерти отца в Микенах царствовал. Характерец у царя был не ахти, под Троей все с Ахиллом задирался, но царство свое содержал в образцовом порядке. Благодаря чему всю доисторическую эпоху «микенской» называют. А построены Микены были сыном Зевса великим героем Персеем. Тем самым, который Горгону Медузу победил. Не обошлось, конечно, и без помощи циклопов. Они все укрепления возвели. Когда смотришь на «Ворота со львами» начинаешь верить, что их действительно построили великаны. Ворота, да еще стена, несмотря на 36-вековой возраст, сохранились совсем неплохо. Остальное лежит в руинах. Но и по ним можно судить, сколь величественными были дворец Агамемнона и храмы. Ах, Аполлон! Ах, Аполлон! А теперь на склоны Парнаса, в Дельфы, к оракулу, основанному самим Аполлоном на месте его победы над чудовищным змеем Пифоном. Именно поэтому прорицательницу, которая там обитала, называли пифией. Охмуренная испарениями, которые поднимались из расселины в земле, лепетала эта дамочка нечто бессвязное, а жрецы всё тщательно конспектировали и толковали, как было на данный момент выгодно. Умными дядьками были они: с ними даже Александр Македонский перед индийским походом советовался. Про Дельфийские игры слышали? Они были вторыми по значимости после Олимпийских и сначала состояли только из одного вида состязаний – пения под аккомпанемент кифары. Тут все прозрачно: предводитель муз Аполлон был дивным кифаредом. Сам, однако, так не любил соревнований, что даже содрал кожу с бедного флейтиста Марсия, дерзнувшего с ним тягаться. Ну, о нравах богов не мне вам рассказывать: зарываться смертным они не позволяли. Хотя и отличались любвеобилием – «шалили» от своих благоверных налево и направо. А самой невинной забавой были превращения. Вы думаете, откуда лаврушка для нашего супа взялась? А это возлюбленная Аполлона прекрасная нимфа Дафна в лавр превратилась, чтобы богу не достаться. Вот и носит он с тех пор лавровый венок на своей голове, чтобы быть к любимой ближе. В Греции есть все: ласковое море с красавицами-медузами и бесконечные песчаные пляжи. Памятники «старины глубокой» и суперсовременный, переброшенный через Коринфский залив, самый длинный в мире вантовый мост, способный выдержать тайфун. Даже пуп земли находится в Греции. (Теперь в музее города Дельфы, а раньше в храме Аполлона стоял). Здесь хлопок растет в соседстве с виноградом, а лавровые рощи перемежаются апельсиновыми. Здесь мифы слились вместе с историей столь неразрывно, что и в самом деле уже трудно понять, где сказка, а где быль.

albatros57: Другая Мексика Так уж повелось, что по теплым странам мы путешествуем не раньше конца сентября. Но прошлый год выдался у нас просто сумасшедшим. Одна дочь вышла летом замуж и сделалась беременной, вторая – сделалась беременной и засобиралась замуж. И где?! В Мексике! Потому что будущий муж-военный пилот именно там несет свою службу. Свадьба была назначена на конец ноября. Следовательно, ни о каком нашем традиционном путешествии не могло быть и речи: нужно копить деньги для полета на другой континент. Тоже, в общем-то, неплохо. Тем более, что за океаном мы еще не бывали. Это была присказка, а теперь к сути дела. Телевидение внушило нам, что кактусов в Мексике столько же, сколько у нас елок в лесу, все мужчины поголовно носят сомбреро и пьют текилу, богатые тоже плачут, а остальное народонаселение скосил свиной грипп. Соответствует ли действительность расхожим представлениям, мы и решили заодно выяснить. Так что, как понимаете, нам было чем заняться в этой стране. С чего начинается Мексика? Для нас она началась с международного аэропорта в Мехико. Сразу же оглушил шум и неразбериха первого терминала. Пространства километровые, толпы работников на каждом шагу и любой готов помочь. Но каждый почему-то посылает не туда, куда нам нужно. Один даже схему нарисовал, но, как оказалось, тоже не в ту сторону. А нужно-то нам было всего лишь попасть на специальный поезд, который отвезет нас во второй терминал, чтобы лететь дальше в Гвадалахару. Наконец нашелся полицейский, который взял меня за руку и подвел к эскалатору, доставившему нас к коридору, в конце которого была необходимая нам платформа. Второй терминал оказался более спокойным. Однако вожделенные посадочные талоны мы получили тоже только с третьего захода – имея частное приглашение, мы почему-то не подходили ни к одной категории пассажиров. В конце концов, снова нашлась добрая душа, которая отвела нас к стойке, где мы и были любезно обслужены молодой работницей, знавшей, на наше удивление, в придачу к английскому еще и пару русских слов. В результате мы никуда не опоздали, но поняли совершенно четко: Европа осталась в Европе. Hola, Мексика! Текила, сомбреро и кактусы Ацтеки, задолго до прибытия в 1519 году на эти территории испанцев, перегоняли сердцевину голубой агавы в алкоголь. Конкистадоры, быстро прикончившие привезенный с собой бренди, просто воспользовались опытом аборигенов. Это кратчайшая история изготовления напитка, который в разные времена назывался по-разному, а теперь от латинского названия растения Agave tequilana стал текилой. Первый винокуренный завод появился еще на рубеже 17 века в 65 километрах от Гвадалахары. Выросший на том месте город именуется тоже Текилой. И сегодня в этих местах бесчисленные голубые ряды агавы упираются прямо в горизонт, а несколько штатов центральной Мексики считаются монопольными производителями текилы. На первый взгляд кажется, что в этаком алкогольном эльдорадо все, включая грудных младенцев, должны пасть жертвой зеленого змия. Ничего подобного мы не заметили. И ни единого пьяного на улицах восьмимиллионной Гвадалахары не встретили. Более того, на вечеринке после матримониальной церемонии (именно так там называется регистрация брака) пятнадцать мужчин едва справились с одной бутылкой текилы. Хилые слабаки, скажете? Не угадали. Все, кроме моего мужа, отца и брата жениха, тренированные военные пилоты. Просто у них есть занятия и поважнее откровенного пьянства. Да и веселиться мексиканцы вполне способны безо всякого допинга. И как еще веселятся! Карнавалы, шествия, массовые танцы прямо на площадях и улицах города. А какие красивые национальные костюмы они надевают по такому поводу. И вот тут-то можно увидеть сомбреро на головах мужчин. В повседневной жизни этот весьма увесистый головной убор никто не носит. Неудобно. Так что, если не терпится посмотреть на сомбреро, зайдите в магазин для туристов. Там вам его и примерить дадут, и продадут приглянувшийся экземпляр. Привезете домой, на стенку повесите. А вот для того, чтобы выбраться за город на поиски кактусов, желательно обычную соломенную или легкую фетровую шляпу надеть, чтобы немилосердное солнце голову не напекло. Потому что искать вам придется долго. Мы проехали по этой стране не одну сотню километров, но встречали лишь редкие одиночные экземпляры этого растения. Допускаю, что ездили мы не по тому региону, ведь Мексика – страна большая. Но если вспомнить, что древние пирамиды заросли тоже отнюдь не колючими монстрами, а лесами, больше напоминающими джунгли, то придется согласиться с тем, что слухи о сплошных зарослях кактусов сильно преувеличены. Может все потому, что их листья, порезанные соломкой и тушеные в соусе, очень вкусная вещь и туристы просто уже съели большую часть этих самых зарослей? Хотя… …не кактусом единым… …можно полакомиться в Мексике. Чего только в этой стране не растет! Все: от картофеля до ананасов. Бесконечные поля разных сортов (и цветов) кукурузы и сахарного тростника. Сады киви, манго, цитрусовых, авокадо, папайи, маракуйи, карамболя и других фруктов, о которых я раньше даже не слышала. Виноградники, квадраты риса, гектары земляники, ежевики… Всего не перечислишь и все очень вкусное и совсем не дорогое. Судите сами: четырехкилограммовый ящик клубники в разгар сезона стоит 1 евро, а литр свежевыжатого апельсинового сока круглый год – всего 60 центов. Когда мы заметили, что в Германии за тот же литр нужно отдать 12 евро, наш зять быстро перевел эту сумму в песо и сказал, что именно столько он тратит в месяц на бензин. Он здесь тоже не дорогой. У Мексики своя нефть. До недавних пор она была шестая в мире по ее добыче, а теперь там нашли еще более богатые месторождения. И переработкой черного золота и продажей нефтепродуктов занимается одна-единственная государственная компания Pemex. Потому цена на горючее по всей стране одинакова. Вернемся, однако, к нашим баранам, вернее к свиньям, мясо которых в большой чести у мексиканцев. Жители страны в основном католики, а значит всеядны. Хрюшек выращивают в Мексике в огромном количестве, что весною 2009-го года совершенно разонравилось северному соседу, постаравшемуся при помощи «свиного гриппа» потеснить конкурента на мировом рынке. Производителям мяса истерия, конечно, нанесла серьезный ущерб, ну, а люди, как ели его, так и едят дальше. Причем, у кого бы мы ни спрашивали, никто не назвал нам знакомого, у которого бы знакомый знал такого знакомого, который переболел «свиным гриппом». Вдохновленные подобной статистикой, мы тоже пообедали в необычном заведении: там подавали только вареную в собственном жире свинину. Она была столь нежной, что просто таяла во рту. И чичароны – что-то вроде чипсов из свиной кожи, нам тоже пришлись по вкусу. Но самое яркое гастрономическое впечатление оставили креветки. Способов их приготовления много, самые вкусные же – пожаренные на углях, вроде привычного нам шашлычка. К ним непременно подаются разрезанные на половинки плоды лайма, сок которого нужно выдавить на креветки. В Мексике так почитают обитателей внутренних вод и двух океанов, что даже увековечивают их в камне. Мы видели несколько таких фигур. Но настоящее богатство страны – это не экзотические фрукты, не нефть, не свинки и не морепродукты, а… …дети Мексики. Их, как ни в какой другой стране, много. Это настолько непривычно для нас, жителей Европы, в которой смертность уж не первый год превышает рождаемость, что мой муж даже заявил: «Знаешь, я хожу, и все время боюсь наступить на ребенка». Здесь с малышами не расстаются: берут их с собою на рынок, на городской праздник, в ресторан на взрослую вечеринку. Детки сидят со всеми вместе на высоких стульчиках за столом. Или стайками носятся по площадке, играют и под неусыпным взором старших устраивают кучу-малу. Они дружелюбны друг к другу и умеют общаться между собой. Как-то мы были свидетелями, как дети от семи до двенадцати лет сидели за отдельным столом в ресторане, они сами заказывали себе еду и напитки, болтали о своих нехитрых делах. Их родители ужинали неподалеку за другим столом и ни во что не вмешивались. Не было нужды: дети вели себя вполне достойно. «Почему в ваших детях нет агрессии?» -- спросили мы одного молодого мексиканца. «Потому что они очень редко смотрят телевизор. Да и программы и фильмы у нас проходят жесткую цензуру, прежде чем попадают на экран», -- ответил он. Глаз и сердце радует то, как нежно носят матери и отцы своих младенцев на руках, заботливо прикрывая их вязаным покрывалом от ветра и постороннего взгляда. Здесь режим ребенка – закон для родителей. Если пришла пора маленькому спать, мама с папой тут же покидают любое мероприятие. Мне не удалось выяснить, плачут ли здесь богатые, но детского плача мы в Мексике не слышали. Может потому, что здесь много солнца, витаминов, женщины не курят, в результате чего детки рождаются и растут здоровенькими. Или оттого, что маме не нужно, каждое утро спихивать сонного малыша вечно недовольной воспитательнице и мчатся на работу… Нет, детские сады здесь есть, и никто женщинам не запретил работать, но по старой доброй традиции большинство из них все-таки посвящают себя семье и детям. Запомнилась фраза, произнесенная бывшей нашей соотечественницей рижанкой Евой, год назад переселившейся в Мексику: «Я только здесь поняла, что мне хочется иметь детей». И это при том, что государство не выдает никакого детского пособия и бесплатна только основная школа. Отцам семейств приходится много работать, чтобы их дети могли получить образование. Но и дети стараются не разочаровывать своих родителей. Мы побывали в одном доме, где все стены увешаны пожелтевшими вырезками статей из газет, фотографиями, сертификатами и дипломами, подтверждающими достижения двух теперь уже взрослых сыновей. В этой стране мы действительно почувствовали связь между поколениями: родители любят детей и гордятся ими, дети уважают своих родителей. Мы пробыли в Мексике всего десять дней, но когда ехали в аэропорт, чтобы лететь домой в Европу, я, вдруг, почувствовала, что мне совершенно не хочется этого делать. Лучше ли эта страна, чем Латвия или Германия? Не знаю… Она просто другая. И поэтому привлекательна.

ommaolga: albatros57 Вот это ты накопила. И выплеснула разом. Из них я читала только один- последний рассказ. Твои рассказы все хороши. Завтра я наверняка их все прочитаю, а ты мои отзывы только после возвращения из из Мексики. Хорошего вам полёта и мягкой посадки.



полная версия страницы